Господень мир, его мы всюду зрим, И смерть придет, копи или расходуй. А в нас так мало общего с природой, В наш подлый век мы заняты иным. Играет море с месяцем златым, Порхает ветер, опьянен свободой, Иль спит и копит мощь пред непогодой. Что нам с того! Мы равнодушны к ним. Мы для всего чужие. Боже правый, Зачем я не в язычестве рожден! Тогда, священной вскормленный дубравой, Я видел бы веков минувших сон. При мне б из волн вставал Протей лукавый, При мне бы дул в крученый

Я смотрела вдаль и плела венок. Я сплетала в нём нити ста дорог. По какой из них ни пойдёшь теперь, Посреди пути тебя встретит зверь - Черногривый зверь, с огоньком в глазах, За его спиной только боль и страх. Проведет тебя через свет и тьму, Вместе с ним придешь к дому моему. Там забудешь всё, что когда-то знал, То, что так любил и чего желал. Гребень в волосах крепко закреплю - Станешь делать то, что тебе велю. Мне уже давно никого никого не жаль. Я плела венок и смотрела вдаль.

Яблоко попробуй съесть хоть одно яблоко без вот этого своего вздоха о современном обществе, больном наглухо, о себе, у которого всё так плохо; не думая, с этого ли ракурса вы бы с ним выгоднее смотрелись, не решая, всё ли тебе в нём нравится – оно прелесть. побудь с яблоком, с его зёрнами, жемчужной мякотью, алым боком, – а не дискутируя с иллюзорными оппонентами о глубоком. ну, как тебе естся? что тебе чувствуется? как проходит минута твоей свободы? как тебе прямое, без до

Волчьи Тропы Волчьи тропы непроходимы, Снами Велеса дышит лес, Там, где боги ещё любимы И не тронут покой небес… Там, где женщины все колдуньи, А у воинов сны легки Там, в июньское полнолунье, Всю печаль заберут костры. Иногда прорастает хмелем Тайных предков тугая вязь, И так хочется, ветру веря, На бескрайних лугах пропасть. Эта древность в крови и в сердце, И в забытом узоре слов, Потаённая в память дверца, В заповедную глубь веков. Слышишь... Бродят по лесу Сказки,

В стихотворении описывается осенняя атмосфера, в которой ведьмы колдуют, мечтают и творят предсказания. Они не печалятся о себе, просто живут и наслаждаются жизнью. В конце стихотворения описывается их уютный домик в лесу, где они находятся в окружении свечей и благословения древних богов.

Язычник Я пишу тебе письма из старой своей берлоги, Время серых и смелых, конечно, уже прошло. Это логово волчье согрело, увы, не многих - Я последний язычник, хранящий его тепло. Кто узнает во мне одинокого сына Хорса, Если днём я иду, как и все, опустив глаза? Этот маленький мир рассыпает запреты горстью, Словно кто-то над ним произнёс в тишине: "Нельзя". Я сбиваю с пути всех, поверивших в это слово, /Отливаются пули по душу мою давно/. Тот, кто старых богов заменил, в сотый ра